Творчество иркутских поэтов

АНАТОЛИЙ СОБЕННИКОВ [ANATOLY SOBENNIKOV]
RUSSIA. IRKUTSK

Cвет
Книга стихов

 

Из цикла "Сон"
Телефон
Как лед весенний, истончился свет...
Нажимаю на черные кнопки,
Эти цифры, как нотные знаки.
Снова длинный, а после короткий -
Что ты слышишь в своем полумраке?
Есть на свете неявные звуки,
Так помехи бывают в эфире.
Может быть, это голос разлуки
Прозвучал в твоей сонной квартире.
1997                                   
Как лед весенний, истончился свет.
Ни день, ни ночь в проеме окон.
И сколько бы еще не прожил лет,
Все сердце будет одиноким.
Пускай приходит долгая зима,
И дворники пускай скребут скребками.
И если жизнь нас не сведет с ума,
С ума сойти сумеем сами.
 Иркутск, 1998      
             
Последняя охота
Свет
Нас время в свои загоняет тенета,
Так волк обреченно стоит пред флажками.
И нету спасенья. B нет мне ответа,
Какая охота ведется за нами.

А время уходит опять в бесконечность,
И небо с землею сливается близко.
Но выстрела нету. И кажется вечность
Всего лишь бечевкой, натянутой низко.

Я тоже стою в перекрестье прицела,
Колотится сердце в томленье смертельном.
О, если бы бросить усталое тело
Туда, за фляжки, в тот простор беспредельный.

Иркутск, 1997                   

Разве свет возникает из тьмы, 
Словно утро из ночи глубокой?
Так дорога уходит в холмы, 
Но в холмах остается дорогой.

Так вода, попадая на твердь, 
Все равно остается водою,
Если свету дано умереть, 
Разве он заменяется тьмою?

Словно снег, заметающий след, 
Осыпаются ветви сирени,
И бежит, и торопится свет
Убежать от забвенья и тени.

Иркутск, 1997                   

 


 

Из цикла "Свет"
Первопричина
Я думаю все время о тебе...
Когда-нибудь в кровавой драке
Ударит нож. Я упаду.
И молния блеснет во мраке,
Железо истечет в руду.
И мимо побегут столетья,
И там, во глубине веков,
Услышу я, как хлещут плети
По смуглой наготе рабов.
Там гладиаторы. Неволя.
Господень крест. Господень гроб.
Там крики ярости и боли.
Оледенение. Потоп.
Там завершится эта драма,
Где светом прорастает мгла,
Где яблоко в руке Адама,
Где первый вкус добра и зла.
Иркутск, 1998                   
Я думаю все время о тебе,
О том пространстве, где ты существуешь,
Где ты одна, наперекор судьбе, 
И плачешь, и смеешься, и тоскуешь.
Я вспоминаю, мучась и любя,
Всю прелесть глаз твоих, твоей улыбки.
Я думаю, как жил я без тебя,
Я, как футляр, тоскующий о скрипке.
И я зову, и верю - слышишь ты,
Как голос мой дрожит от напряжения.
И разве есть без запаха цветы.
И зеркало зачем - без отраженья.
Я словно звук в натянутой струне
До сладкой муки, до смертельной дрожи.
Хоть изредка, но думай обо мне
Ведь та струна, она порваться может.
 Иркутск, 1996                   
Первый снег
Мы - жители
Первый снег. Переулок тишайший.
И фонарь впереди как звезда.
Этот город не ведает фальши,
И, как дети, живет без стыда.

Он один посреди мирозданья
В этот строгий и сумрачный час.
И к нему я иду на свиданье,
Зная, он никогда не предаст.

В этом мире, большом и жестоком, 
Где страшнее зверья человек,
Есть фонарь, что горит одиноко,
Переулок тишайший. И снег.

Иркутск, 1996                   
Мы - жители. 
Мы жительствуем здесь,
Пока стоит вода в колодце.
Пока есть жажда и надежда есть, 
Что жаждущий всегда напьется.

Мы - жители, 
пока земля кругла.
Пока есть дождь
и радуга над пашней. 
Пока есть свет. 
И есть ночная мгла.
Пока есть дом. 
И есть очаг домашний.

Иркутск, 1995                    
 

 
Из цикла "Крещение"
Плач о сыне
Старухи

Я в юности мечтал о дочерях.
И я доволен волею Господней.
Но скоро снова станет прахом прах,
Отчалят корабли, поднимут сходни.
Куда мы поплывем на этих кораблях
Над бездной бездн в пространстве темно-синем?
И где мой бедный сын? 
В каких мирах?
Я плачу, Господи, 
о не рожденном сыне.

                                   1998

Видишь, дочка, древние старухи
К нам во двор приходят ввечеру.
И сложив натруженные руки,
Молча смотрят на твою игру.
Может, вспоминают они детство,
Детство вспоминается легко.
И стучит изношенное сердце,
Гонит кровь по венам глубоко.
Были в жизни войны и разрухи,
Свадеб и смертей водоворот...
Вот и дремлют мудрые старухи,
А вокруг торопится народ.

                                           Иркутск, 1989

Из цикла "Соловей"
В пустыне города...
Часы и кровь
В пустыне города, в пустыне мира
Ловлю я звук твоих шагов.
Что мне до всех, идущих мимо
В пространстве парков и садов.
И будет звезд высоких россыпь
Там, в небесах сиять пустых.
И вновь огни машин, как осы.
Облепят желтые кусты.
И снова ветер, друг бездомных,
Шагнет навстречу из ворот,
и звук шагов твоих безмолвных
В пустыне мира пропадет.
Иркутск, 1980                  
Мы умираем миллионы раз 
За миг единый тех движений стрелок,
Где установлена живая связь
Меж вечным временем и бренным телом.

Мы умираем, 
воскресая вновь,
Но в кой-то миг
нам не дано воскреснуть.
И остановятся часы как кровь,
И циферблатом сердце треснет.

 Иркутск, 1969                  
 
Портрет Анатолия Собенникова: художник Игорь Соловьев

 

Поэзия Анатолия Собенникова (продолжение)


Главная страница журнала

Copyright © ЖЕНСКИЙ ЖУРНАЛ WWWoman - http://www.newwoman.ru Ольги Таевской (Иркутск) 
1998-2021

 


Rating@Mail.ru Rambler's Top100