Анна Капранова (Живет в Нижнем Новгороде. Закончила филологический факультет. Работает журналисткой и выпускающим редактором в молодежной газете "Сделай Сам").. Весна обрушилась и опьянила. Катька Золотова сидела на лекции по философии, а ей безумно хотелось цокать каблучками по асфальту, целоваться и сводить с ума многочисленных юношей. Препод же в это время упорно рассказывал про какие-то кризисы сознания... И вообще пара тянулась невыносимо медленно.
.
Роковая Катька. Рассказ.
.
За соседней партой Светка Кузина виртуозно отгадывала кроссворд, чем пыталась очаровать Витьку Скрипкина. «Вот глупая женщина! Нашла чем очаровывать». К тому же это было глупо в любом случае, так как нравилась-то ему Катька. Это подтверждалось нервными или таинственными взглядами в ее сторону и предупредительными напоминаниями о каких-то там контрольных.
Вчера она вычитала в журнале, что мужчина думает о сексе в среднем шесть раз в час. «Неужели, и Скрипкин думает?!» Это казалось забавным и невероятным. Вообще-то Витька был милым, но разве можно серьезно относиться к человеку, который с третьего класса пользуется одним и тем же ластиком и от слов «Витя, я ваша навеки» краснеет, как майская роза. Но сегодня Катька в силу весеннего романтизма была согласна даже на Скрипкина, отчего тут же решила: «Я роковая женщина» и начала действовать.
Первым шагом к завоеванию была записка следующего содержания: «Витечка, что ж ты прямо на моих глазах кокетничаешь с Кузиной? Я ревную уже пять минут». Этот первый шаг оказался и последним, потому что Скрипкин отреагировал очень решительно и незамедлительно прислал ответ: «Кать, а пошли завтра гулять в парк!» «Ого, -- подумала Золотова, -- в тихом омуте наконец-то что-то завелось». Она обернулась и улыбнулась автору послания.
На следующий день по закону подлости пошел ливень. От этого гулянка со Скрипкиным превратилась в глупую идею, а весь Катькин энтузиазм сменился ленью и устремленностью в телевизор. Но даже спокойно посмотреть телик было не суждено, потому что брат Гера нашел где-то книжку «Как выйти замуж». Уже в течение часа он цитировал оттуда всяческие глупости и, изображая из себя специалиста по выходу замуж, глумился над книгой и над сестрой.
-- Катерина, -- с наигранным пафосом поучал он ее, -- никогда не спрашивай мужчину, как он относится к кремации!
-- Почему? -- равнодушно отзывалась Катька.
-- А потому, -- пояснял он, -- что нормальный мужик сразу же сбежит к кому-нибудь менее стукнутому в голову.
-- И что, об этом пишут в твоей книжке?
-- Не-е! Там все как раз наоборот. Я же говорю: глупая книга.
Сделав этот поразительный вывод, Герка отправился в ванную мыться, отчего перестал доставать сестру.
Кто-то позвонил в дверь. Катька ожидала увидеть за ней кого угодно, только вымокшего до нитки и стучащего зубами Скрипкина.
-- Привет, -- вкрадчиво улыбнулся он, -- к тебе можно?
Катька была так удивлена и рада, что, впуская его, даже забыла пошутить. Потом заявив, что теперь ее долг спасти кое-кого от простуды, отправилась ставить чайник. В этот момент произошло ужасное: Гера в ванной начал петь. Слуха у него, надо сказать, не было, а пел он принципиально громко и, что самое страшное, совершенно мужским голосом. О завывании из ванной Витька подумал плохое и приготовился к бегству. Но, во-первых, открыть Катькину дверь было не так уж просто, а во-вторых, он услышал, как Катька обзывала певца злостным братом и обвиняла в распугивании гостей. Скрипкин облегченно вздохнул и придирчиво посмотрел на себя в зеркало. После поисков под дождем Катькиного дома он был уверен, что его внешность сильно пострадала. Привычно встряхнув челкой, он обернулся. Золотова стояла рядом и наблюдала.
-- Красоту ничем не испортишь, -- лукаво проговорила она и протянула Витьке теплый Геркин свитер.
Тот покорно его натянул, а Катька тихонько взяла его за ручку и увлекла на кухню.
Тем временем вымытый Герка, изобразив вежливость, поздоровался и прошлепал в комнату смотреть футбол. А довольный и разрумянившийся Скрипкин с любопытством рассматривал Катькин мир и рассказывал всякую милую ерунду.
Было весело и легко. Катька решила, что сейчас самое время попробовать вино со странным названием «Слеза монашки» и разлила его прямо по чашкам.
-- За весну! -- хитро улыбнулась она и стала медленно пить, устремив на Скрипкина страстно-роковой взгляд.
Тот нежно выглядывал из-под челки и очаровывался. Было соблазнительно и уютно.
Вдруг из комнаты раздалось торжествующее геркино «Го-о-л!».
-- Ну вот, -- промурлыкала Катька, -- испортил всю романтику. Пошли в мою комнату.
Забравшись с ногами на диван, она взморгнула ресницами и весело спросила:
-- А теперь, Витечка, скажи мне честно: как ты относишься к кремации?
Скрипкин на минуту опешил, но подогретый «Слезой монашки» тоже залез с ногами на диван и решительно ответил:
-- Я ее обожаю!
-- Какой мужчина! – окончательно восхитилась Катька, пододвинулась поближе и стала внимательно рассматривать его лицо.
Витькин пристальный взгляд обнимал и обжигал. В душе защекотала нежность и куда-то делись все слова…
Целовался он с таким вдохновением, что Катька была ошеломлена и счастлива. «Боже мой, -- думала она, -- какая же я была идиотка! Ну какая разница, какой у него ластик?!»
Скрипкин, совершенно потрясенный Катькой, начал отчаянно расстегивать ее пуговицы…
Когда вчера вечером Золотова думала о мужчинах, то твердо для себя решила, что секса в первый день знакомства быть не должно по трем причинам: это неромантично, неприлично и глупо. Но разве можно было думать об умном сейчас, когда ласково-сумасшедший Витька так дотрагивается до нее и…
В дверь раздался стук. Катька с Витькой отпрыгнули друг от друга как ошпаренные и принялись лихорадочно поправлять одежду. В дверь просунулась недовольная геркина голова.
-- Че вы меня звали-то? -- занудливо спросил он.
Витька с Катькой недоуменно переглянулись и уставились на вошедшего. Золотова нервно хихикнула. Скрипкин взглянул на ее растрепанные волосы, на свои чуть дрожащие руки, улыбнулся краем рта и вдруг, не выдержав, захохотал. Через секунду заливалась уже и Катька, и даже Гера. Смеялись до слез и до истерики. Гера лежал на полу и периодически вздрагивал от приступов смеха. Иногда он пытался спросить: «Че ржете-то?» От этого Катька падала на диван и почти рыдала.
Все закончилось всеобщим успокоительным курением на балконе Дождь прошел. Темнело. Пахло весной и свежестью. Дым лениво уплывал в небо. Витькин профиль казался родным и любимым.июнь 2000
Другие рассказы этого автора